Neformat Media

Абьюз

«Он пришел ко мне на работу и начал заставлять удалить старые видео из ВК»

Разбираемся, чем абьюз отличается от заботы, можно ли понять, что партнер к этому склонен и как из таких отношений выйти

Безосновательная постоянная ревность, тотальный контроль, унижения и оскорбления, рукоприкладство — самые яркие черты таких отношений. Вместе с врачом-психиатром, психотерапевтом Полиной Козак говорим о признаках абьюзивных отношений, о том, почему люди становятся абьюзерами и как из таких отношений выйти. А также приводим несколько реальных историй.

— Чтобы разобраться, что является или не является абьюзом, важно разобраться в понятии, семантике слова, — отмечает Полина Козак. — Переводится абьюз как злоупотребление, плохое отношение, оскорбление. Под абьюзом мы понимаем такое взаимодействие между людьми, когда коммуникация строится на оскорблении, плохом отношении и злоупотреблении во влиянии одного человека над
другим.

Может ли быть абьюзом защита собственных границ? А проявление ревности?

— Защита психологически границ — феномен, который включает действия, направленные на прояснения «правил взаимодействия» с человеком, где человек говорит о том, что приемлемо, а что нет в отношении него, — поясняет специалист. — Поэтому отстоять свои границы — сказать о том, что не нравится, а быть абьюзером — навязывать свое видение мира и ситуаций в нем другим с требованием подчиняться
этому видению.

С ревностью все несколько сложнее. Психотерапевт подчеркивает: упрощенно можно сказать, что абьюз это всегда ревность, но не каждая ревность равна абьюзу.

— Ревность — это коктейль из различных эмоций: тревоги, подавленности, гнева. Проявляется она при наступлении угрозы потери важного для человека общения,контакта, — говорит Козак. — Из-за повышенной уязвимости к покинутости абьюзеры в большей степени склонны к ревности как к одной из стратегий контроля своей жертвы, в то время как ревновать может абсолютно каждый человек. Для более глубокого понимания важно рассматривать каждый конкретный случай коммуникации.

Одна из написавших нам свою историю девушек отметила, что не знает, можно ли отнести ее ситуацию к абьюзу. С партнером они жили в разных городах, и нередко она сталкивалась с тем, что, например, выйдя в магазин без телефона, она получала десятки пропущенных звонков, за которыми следовал скандал: подозрения в измене, навязывание вины, и как итог манифестации в духе «мы расстаемся» и даже угрозы покончить с собой. Такие вещи очень выматывают партнера, но действительно ли это абьюз?

— Чрезмерный контроль является частью абьюзивного взаимодействия. При этом контроль может изначально подаваться под маской заботы, но цель его — всегда держать жертву на «коротком эмоциональном поводке», — поясняет специалист. — Материалами которого служат и обида, и вменяемое чувство вины, заставляющего жертву постоянно быть рядом и в зависимости от эмоционального состояния другого, поэтому можно сказать, то описанный вариант можно расценивать как вариант абьюзивного отношения.

— Вместе были почти 5 лет, из них 3,5 в браке. С его стороны был жесткий тотальный контроль каждого моего шага, действия, — рассказывает о своем опыте А.

Девушка перечисляет нездоровые проявления партнера в отношениях: патологическая беспочвенная ревность, обвинение ее во всех проблемах. Кроме того, партнер настаивал, чтобы она ушла с пусть и тяжелой, но любимой работы, к которой она шла много лет — А. работает в медицине.

На разговоры о том, чтобы прекратить эти отношения, партнер отвечал манипуляциями, в частности, угрожал покончить с собой. Если же А. предлагала найти компромисс, это либо ни к чему не приводило, либо мужчина заставлял принять его мнение как единственно верное.

— Ходила к психологу один раз — партнер настоял, так как со мной что-то не так. Я рада, что обратилась, — рассказывает девушка. — Так как поняла, что со мной-то все в порядке и жить без него я смогу, и возможно даже лучше. И я не достойна такого отношения к себе. В один день собрала вещи и уехала. Развод. Обрубила концы, и жить стало легче. Прошло чуть меньше полугода. Сам развод, конечно, давит морально. Но помогает поддержка близких, друзей.

Пройдемся по конкретным пунктам, которые помогут сориентироваться. Психотерапевт отмечает несколько признаков, по которым можно распознать абьюзивные черты.

1. Чрезмерная забота, направленная на изменение поведения другого человека с формированием изолированного общения только с партнером.
2. «Идеальное начало отношений»
3. Эмоциональные качели в отношениях: в одно время вы находитесь рядом 24 часа семь дней в неделю, в другое человек пропадает на неопределенный срок без объяснения причин.
4. Нестабильное эмоциональное состояние с жесткой критикой, которая перемежается с позитивным общением.

Обязательная ли черта абьюзивных отношений физическое насилие? Если коротко, то нет.

— Когда мы говорим про навязывании определенного взгляда и поведения со стороны абьюзера, мы подразумеваем наличие насилия над человеком, которое условно можно разделить на четыре вида: физическое, психологическое, сексуальное, а также насилие в виде отсутствия должной заботы (например, попустительское отношение матери к ребенку с отсутствием полноценной заботы о нем), — поясняет Полина Козак.

Среди откликнувшихся и приславших нам истории подписчиков был один мужчина, но диалог он не продолжил и подробнее о своем случае не рассказал. Однако это не значит, что мужчины не сталкиваются с абьюзивным отношением со стороны партнерш. Психолог объясняет: женщины также склонны к подобного рода поведению.

— Сценарии взаимодействия похожи, но если говоря о мужчинах-абьюзерах, мы отмечаем большую склонность к физическому насилию, то женщины
проявляют абьюзивное жало через психологические аспекты, — дополняет Полина Козак. — Это навязывание вины, контроль за местоположением, финансовыми операциями, получение желаемого через угрозы и шантаж — вот список инструментов, которыми пользуются женщины.

И. было 22 года, у нее был парень, с которым они встречались с ее 15 лет, но жили в разных городах, виделись по выходным.

— И мне не хватало мужчины, секса, чтобы кто-то постоянно был рядом, а не на расстоянии. Мой же парень ничего не предпринимал, к себе не перевозил, замуж не звал. И я начала изменять. С Ваней (имя изменено) мне стало сносить голову, я могла сорваться к нему на обед, чтобы переспать, могла сказать своему парню, что пошла в ванную на час — он в другом городе, но мог и по видео позвонить, — а сама ехала к Ване. Азарт какой-то. Рисковала, но нравилось.

В какой-то момент И. переехала в город, где жил ее парень, но он узнал о любовнике. Пара рассталась, И. вернулась в свой город.

— Тогда Ваня обнимал меня и я думала что я счастливая самая в мире, — вспоминает девушка. — И началось…

И. с ее уже бывшим молодым человеком иногда переписывались — по делу, было много общего прошлого и бытовых вопросов. Иван стал читать эти переписки, потом перешел на изучение диалогов с мамой, сестрой, подругами. Запретил ездить в деревню, так как там мог появиться бывший. Однажды запер девушку на кухне и не выпускал. А еще говорил ей, что она толстенькая и при этом всегда кормил на ночь.

— Он всегда устраивал скандалы в 2–3 часа ночи, когда я слабая, — рассказывает И. в ответ на вопрос о том, в чем еще выражался абьюз. — Вырывал телефон, чтобы посмотреть, что я пишу сестре про него. Зажимал ногами мне ребра, когда я пыталась отобрать телефон. Один раз мы поругались, я вышла из квартиры, он выбежал за мной и грубо стал вытаскивать меня из открывшегося лифта. Тогда я как-то успокоила его, наврала, что сейчас приду, просто спущусь в магазин — а сама уехала домой, потому что испугалась.

Иван называл И. мразью и шлюхой. Начал поднимать руку. Однажды, без предупреждения и вопреки просьбе так не делать пришел к ней на работу и позвал поговорить на крыльцо.

— И на крыльце начал говорить, чтобы я удаляла из «Вконтакте» какие-то видео из 2011 года, где я и бывший. Еще он взял мой жесткий диск, где более 15 тысяч фото — моих, семейных, с праздников разных, просто всей моей жизни. И сказал что все сотрет, так как там есть бывший.

И. близка с сестрой, с ней она делилась тем, что происходит в ее жизни. Сестра стала замечать, что И. стала запуганной, сама девушка рассказывала, что парень бьет ее, забирает телефон. Сестра стала отправлять И. полезные ссылки, наводящие на мысли о ненормальности таких отношений скриншоты из интернета. И. постепенно понимала, что надо уходить. Начала работать с психологами.

— И однажды я позвонила маме Вани и рассказала, какой он. И она ответила: «Это вылитый мой бывший муж и его отец. Беги, пожалуйста, от моего сына. Я не желаю тебе такого, что пережила я в свое время.
И. итожит: после ее опыта у двух ее подруг были подобные отношения и им помогала уже она. Сейчас девушка понимает, как к ней можно относиться, а как точно нельзя.

Психотерапевт говорит, что люди, склонные к такому поведению, как правило, сами стали заложниками насилия, чаще всего, в детстве. На этой модели они научились и ориентируются на нее, став взрослыми.

— Насилие в детстве может стать отправной точкой для формирования личностных аномалий с развитием таких черт как агрессивность, импульсивность с низкой степенью контроля над собой, — поясняет специалист.

— Разрешенное в отношении прежней жертвы насилие становится нормой для теперь уже взрослого агрессора. Не имея другого стиля коммуникаций, такие люди воспроизводят его в своей жизни, при этом защищая свою уязвленную личность, которая может отличаться сниженной самооценкой.

Н. ушла к мужчине, с которым, по ее словам, была и на вершине рая, и на дне, из благополучного брака — «захотелось эмоций, страсти». До этого девушка не сталкивалась с критикой от партнера, «жила будто в тепличных условиях». Здесь же критика была частой, но Н. ее оправдывала.

— Все его придирки, обидные комментарии и прочее я считала обидной, но полезной обратной связью, которая давала мне возможность стать лучше, — отмечает девушка.

Сейчас Н. осознает, что в этих отношениях была «тотальная эмоциональная зависимость». И уже тогда она понимала, что счастливое будущее в них не построить. Н. стала заниматься саморазвитием. Укрепляла связь с близкими, чтобы на них опереться. И, взрастив опору, посмотрела на все происходящее со стороны.

— Собирала статистику «вот сейчас мне хорошо в отношениях», «а вот сейчас — плохо». Я давала себе очень много времени, понимая, что я не могу сделать того, что не могу. Я потихоньку отстранялась от партнёра, наблюдая, а пойдёт ли он в мою сторону, выберет ли он меня, как бы давая шанс. Начала говорить ему, как я хочу чтобы выглядели отношения, опять же, давая ему выбор: услышать или отмахнуться. Это было больно, но рациональная часть меня набирала статистику. Я мысленно прикинула, где та грань, которую я терпеть уже не буду и, полагаю, я даже бессознательно провоцировала такие проверки. И в один момент ситуация помогла и я всё разорвала. Это было очень больно. Но я знала, что это пройдёт! Меня спасала моя вера, мои близкие и два психолога. Боже, я ходила пешком в день от 20 километров, но становилось легче.
Н. признается, что одна ее часть хотела, чтобы партнер ее вернул — «изменившись и став принцем на белом коне». Этот выбор он не сделал. Сейчас Н. понимает, что это «к счастью».

— Вот такой мой способ — укрепить себя и мир вокруг себя, отдать часть ответственности за отношения своему партнеру и наблюдать. И быть бережной к себе, не требовать невозможного и разрешать ошибаться, — отмечает девушка. — Честно, я думала я никого и никогда ТАК не полюблю. Но, взглянув на эту любовь спустя два года честно скажу, ТАК любить я больше не хочу, это скорее наркотик, чем любовь. Любовь должна греть, а не сжигать.

Что касается тех, кто становится жертвами абьюзеров, специалист отмечает: как нет однозначно белого и черного в жизненных аспектах, так и нет однозначных данных, которые могли бы гарантировать то, что человек никогда не столкнется с домашним насилием.

— Вероятность выше, конечно, у людей, которым знакома данная модель взаимодействия, и у которых, на мой взгляд, больше, чем у других сформированы черты виктимного поведения — то есть склонных к неуверенности, самообвинениям, переживанию повышенного чувства беспомощности и подавленности, — дополняет Полина Козак. — Чем длительнее человек находится в такого рода отношениях, тем больше страдает его самоценность, воля и силы на то, чтобы эти отношения закончить. Кроме того, если эти отношения полны физического насилия, это просто опасно для жизни.

Л. вспоминает отношения с родителями: они оба педагоги и, по ее словам, «крайне травмированные жесткие манипуляторы». Мать не называла дочь по имени, была холодна, поднимала руку, заставляла говорить всем, что учится Л. на круглые пятерки. В 16 лет девушка весила 34 килограмма. Отец тоже бил дочь, пил, не работал с тех пор, как она родилась. От таких отношений с родителями Л. хотелось как можно быстрее сбежать и в 16 лет она встретила мужчину на 10 лет ее старше — «он меня гладил, покупал сладости, и, к сожалению, мне хватало этого для любви». Чуть позже он перешел от конфетного периода к контролю и унижениям.

— Сложно вспомнить травму, которая вытеснена. Обзывательства каждый день (самые грязные), контроль и взлом соцсетей, слежка от школы до дома, угрозы, разбитые окна дома, нужно было заснять на видео каждый раз, когда я шла домой и заходила в комнату, открывая шкафы, показывая, что никого нет, — вспоминает девушка. — Он врал друзьям, что я «гулящая» и рассылал мои фото друзьям во «Вконтакте», делал страницы с моими фото и прайсом интимных услуг. Фото делал, когда я не видела, даже были видео.

Л. забеременела и вышла замуж за мучителя. Работала на двух работах. В итоге отец ребенка бросил их.

— Он тогда сказал, что будет платить алименты за секс, а не просто так. Желал ребёнку сдохнуть, приезжал меня с ним убивать, — рассказывает Л.
Девушка вернулась в дом родителей. Оказалось, что у сына аутизм (у Л. тоже этот диагноз) и СДВГ. Л. начала изучать эти заболевания, погрузилась в помощь подобным людям, нашла возможность учиться онлайн в Америке.

— Тогда я увидела, насколько российское образование отличается от того, что можно узнать, к примеру, в США, — рассказывает девушка. — Также я ударилась в феминизм, который помог мне начать себя уважать, я обрела единомышленниц. Вела блог, он рос. Я получила два образования, в то время как мой муж не давал развода, гулял и писал мне угрозы. Я ушла в работу и увидела, кто я — не ничтожество, которое унижали родители и муж. Я не «дура с психушки», а человек с особенностями, которая стала помогать родителям аутистов со всего мира. Я смогла окончательно разорвать отношения, благодаря феминизму и образованности, реализовавшись, смогла пойти в терапию. И только тогда я полюбила абсолютно другого человека.

Специалист отмечает, что для этого в первую очередь важно осознать, что человек в них находится.

— В этом могут помочь психологи, потому что зачастую внутри ада «внутренний взор замыливается» и даже видя реальное плохое отношение к себе, сложно распознать то, что это отношение действительное плохое, — говорит психотерапевт. — Как только приходит осознание того, что отношения не являются экологичными, важно действовать: уходить из этих отношений — обращаться к близким, если такой возможности нет — идти в кризисные центры, дозваниваться на телефоны психологической поддержки, где могут сориентировать о дальнейшей тактике. Самое главное — не оставаться в этих отношениях!

С. называет свою историю «возможно, лайтовой» в сравнении с другими. С парнем они «зажгли» на новый год, она осталась у него до конца новогодних каникул. С. предупреждала его, что не ищет отношений, но по итогу молодой человек признался ей в любви.

— Я не испытывала к нему никакой привязанности, вероятно, это меня и спасло в будущем, — рассказывает девушка. — Он, конечно, не отстал, делал всё, чтобы растопить моё сердце. В какой-то момент мне показалось, что мы действительно сблизились и почему бы и нет, но в глубине души я почему-то знала, что это всё очень странно и напряжно. После пары ночёвок у меня он вдруг остался буквально жить со мной…

С. работала удаленно и признается, что непрошенный сожитель ей мешал. При этом, по ее словам, парень все время выставлял ее виноватой просто за то, что он ее любит, а она его пытается отправить домой. Когда С. сказала ему, что не хочет как он вставать в пять утра, намекнув, что из дома ему добираться до работы ближе, парень уволился с работы…

— Он занимал всё моё время, не давал общаться с подругами под разными предлогами, но в основном мягко убеждая меня, что они плохие. Однажды его укусила моя собака, и он так распсиховался, что мне стало страшно, благо, пёс мой овчарка и он его испугался и уехал. Но не надолго. Потом была ситуация, в которой он с психу схватил меня за горло. Я до сих пор себя корю, что не послала его после этого момента, а ещё продолжала с ним зачем-то встречаться. И даже оплатила наш с ним отпуск на море.
Девушка сравнивает подход молодого человека к отношениям со сдавливаем в тиски, она сама в какой-то момент перестала выходить из дома без него — «попала в ловушку, мне перестало казаться это чем-то стремным». Парень настаивал на том, чтобы С. переехала к нему и родила ребенка.

— Закончилось всё тем, что однажды на вечеринке он выпивший крепко схватил меня за руку и сказал, что только он знает, что для меня лучше. Я вырвала руку и ушла с подругой. Потом он ждал меня у подъезда, чтобы «забрать свои вещи», к счастью, это произошло без истерик, но, честно говоря, мне было страшно пускать его к себе домой. Потом он мне писал — сначала гадости, зная мои слабые места, старался ударить посильнее. Потом строил из себя благородного дона. Но я ему пожелала счастья и заблочила везде.

Понять это можно также по вышеозвученным признакам. Полина Козак отмечает, что в таком случае необходимо обратиться к психологу, чтобы вместе со специалистом понять причины такого поведения и скорректировать его в дальнейшем различными методами, которые, в первую очередь, будут направлены на осознание человеком личных границ, формированием навыков эмоциональной регуляции, эмпатии и экологичного общения.

О. была после тяжелых отношений, ей было сложно и страшно жить одной. Парень искал работу в Москве, они были неблизко знакомы, О. предложила ему какое-то время пожить у нее — «хотела получить мужчину под боком в соседней комнате и хоть немного спокойствия и тепла». В итоге он перенес все вещи, которые хранились в машине, к ней в дом, и обосновался.

Девушка подчеркивает: то, что в дальнейшем эта история вылилась в созависимые и абьюзивные отношения, она поняла только после расставания и нескольких сессий с психологом.

О. перечисляет моменты из их отношений: партнер постоянно обещал, что как только он начнет зарабатывать, они будут жить лучшую жизнь, хвалил ее стиль, но критиковал вес, манеры, прическу, говорил о том, что не общается с людьми, которые ему не полезны.

После поспешного переезда состоялось поспешное знакомство с родителями и свадьба, к которой подталкивал молодой человек, но оплатить ее пришлось родителям О. Деньги в принципе стали одним из камней преткновения — девушке приходилось оправдываться за любую трату и на его, и на свои деньги, она «была виновата в поломке техники, дороговизне продуктов». Оправдываться приходилось из-за каждой мелочи, постоянно вменялось чувство вины.

О. забеременела — партнер очень хотел ребенка.
— Во время беременности я оказалась без работы и не успела найти новую до родов. Так я попала в финансовую зависимость от его. Это еще сильнее усугубило его контроль и власть. А я привыкла жить под гнетом, постоянно оправдываться, готовить презентации по поводу необходимости покупок даже для ребенка.

Девушка считает нужным отметить и то, что в этих отношениях были и хорошие моменты — муж был включен в жизнь ребенка с самого начала, любил его. Возил семью в отпуск — «пусть это и сопровождалось кучей запретов и подсчетов, сколько и где мы потратили, упреками, что я не экономная и напоминаниями после отпуска, сколько мы спустили». Муж обустраивал дом — но покупал только то, что он сам считает нужным.

— Как я вышла из отношений? Мне стало настолько тяжело в психическом плане, что я перестала его вообще хотеть как мужчину и воспринимать как часть семьи. Он стал для меня чужим и некомфортным. Хоть я и привыкла к упрекам, но внутренне мой организм сопротивлялся. Я мечтала о том, чтобы он нашел любовницу, чтобы мне не надо было с ним спать. Да, я спала через не хочу, так как он упрекал меня и говорил, что я должна.
О. было неприятно, когда муж к ней прикасался, она хотела, чтобы он чаще уезжал в командировки. От стресса у девушки начались мышечные спазмы лица, появились гинекологические проблемы.

— В итоге я взяла свою волю в кулак и предложила ему разъехаться. Я точно знала, что отношения не вернуть. Мне пришлось получить множество сообщений про то, какая я супер и про то, какая я не супер — в грубой форме. В итоге он признал, что многое в нем ему не изменить и он всегда будет таким. Но поспешил сообщить, что в этом есть и моя вина, конечно. Сейчас супруги несколько месяцев не живут вместе, находятся в процессе развода. О. отмечает, что болезни прошли за месяц после разъезда. Ребенок, у которого диагностировано СДВГ, стал более спокойным, собранным и послушным.

Полина Козак отмечает: едва ли абьюзивные отношения могут пройти для психики бесследно. Внутри них человек научается определенной модели: он привыкает занимать подчиненное положение, все меньше отделяет себя и свои нужды от абьюзера.
Это может сказаться на следующих отношениях — человек, привыкший к такой модели, может вновь попасть под влияние абьюзера, подчинить свои потребности другому, терпеть насилие в любой из форм. Может быть и обратная ситуация — из нежелания оказаться в подобных отношениях вновь человек может испытывать недоверие к любым потенциальным партнерам и страх перед отношениями в принципе.

Как мы видим из историй наших героинь, многие из них выходили из абьюзивных отношений с помощью психотерапии.
— Решение здесь одно: идти к специалисту и разбираться что происходит в жизни человека, какие мишени наиболее болезненны и именно с ними взаимодействовать, — отвечает Полина Козак на вопрос о том, как справиться с травмой. — Специалист может работать с отделением вины за то, что происходит, от жертвы, формированием понимания вклада абьюзера в состояние, формированием личных границ и опоры на себя. Это может быть работа с доверием, реабилитация человека для продолжения дальнейшей жизни в гармоничном ключе и так далее.

Читайте также

Полина Козак

врач-психиатр, психотерапевт

Автор текста

Измена

Измена